«Алтай в моём сердце…». Интервью Артура Багинского

Авторская, или бардовская, песня зародилась в конце 50-х годов прошлого века, когда у костров, под гитару, туристы, геологи, альпинисты пели свои собственные песни. Особую популярность бардовская песня приобрела с появлением автора, поэта, журналиста Юрия Визбора. Его песни-репортажи рассказывали о романтике гор, о сильных людях, которым хотелось подражать. Лучшие традиции этого жанра продолжает новосибирский автор и исполнитель Артур Багинский, концерт которого прошёл в Музее Н.К. Рериха 12 сентября. Артур вместе с семьёй много лет путешествует по Алтаю, и в результате этих поездок появляются песни. После концерта с ним побеседовала журналист Наталья Шадрина.

По Вашим песням чувствуется, что, как Визбор, писавший: «Я сердце оставил в Фанских горах», Вы можете сказать, что своё сердце Вы оставили на Алтае.

Да, наверное, можно так сказать. Если появляется малейшая возможность по времени организоваться всем — первый вариант, куда мы решаем поехать, это на Алтай. В этом году была возможность поехать лишь на два дня. Тем не менее, несмотря на достаточно долгую дорогу (мы выехали в 4 утра, чтобы успеть побольше захватить), мы провели два потрясающих дня в горах. И результатом такой даже короткой поездки стала новая песня.

Вы ощущаете особую энергетику гор Алтая?

Да, безусловно. Это буквально с самых первых поездок проявилось. Соединение красоты, мощи, и соединение стихий — там, где в буквальном смысле небо соединяется с землёй, когда ты видишь: вершина горы уходит головой в облака, но не видишь, что там, выше, происходит. Наверное, это небо снисходит на землю. И это бывает не в каждом месте. Всё же Алтай —особенное место. И эти впечатления от поездок, и самые первые, и последующие, каждый раз приводят к мысли, что тебе хочется туда возвращаться. Есть какой-то магнит невидимый, который постоянно тебя туда тянет. Я думаю, что можно вести речь о каком-то свете, о духовности. Не потому что там вкусно кормят или мягко стелют, это совершенно другое. Это не физические потребности, а духовная тяга.

Трансляцию с концерта можно посмотреть:
- на Ютуб: https://www.youtube.com/telesibro
- ВКонтакте: https://vk.com/roerichmuseumnsk

Скажите, пожалуйста, что у Вас появилось раньше — путешествия или стихи? Или одновременно?

Нет, стихи я пишу давно, с юношеских лет появились первые опыты написания стихов. Помнится, даже в студенческие годы я сочинил одну песню, но это был достаточно неудачный опыт, и я надолго забыл о возможности соединять стихи и музыку. Но стихи периодически рождались. И в какой-то момент я понял, что можно соединить две эти стихии.

Но, как говорится, не бывает бывших разведчиков и не бывает бывших музыкантов, а я с 6 лет занимался музыкой, восемнадцать лет своей жизни положил на получение музыкального образования. Потом жизнь так сложилась, что я стал заниматься другими вещами, но если с детства музыка в тебе звучит, то рано или поздно она всё равно найдёт выход, прорвётся наружу. Видимо, такой момент наступил, когда я понял, что можно свои собственные стихи соединять с музыкой.

И, наверное, по какому-то волшебству Вы в самом начале вспомнили про Визбора. Именно песни Визбора подтолкнули меня на написание своих собственных песен. В своё время я скачал все песни Визбора, все альбомы, которые существуют в записи, и на протяжении года-полутора слушал их. В первую очередь в машине, когда едешь на работу, у тебя есть 30-40 минут свободного времени, и когда с работы возвращаешься. Каждый день я пропитывался песнями Визбора, и в какой-то момент эта накопившаяся энергия нашла выход в виде написания своих песен. Так что стихи появились раньше, но в первую очередь я мыслю себя как автор и исполнитель песен. Поэт, разумеется, тоже, но это как одна из составляющих соавторства собственного.

А путешествия?

А путешествия появились, наверное, раньше, чем песни, но позже, чем стихи. Помню первую поездку на Алтай, когда нас потрясли виды гор. Мы тогда доехали до первых вершин — не очень высокие горы, 700 – 800 метров, но их мощь, величие произвели неизгладимое впечатление, и я понял, что мне хочется приезжать сюда снова и снова. А в сегодняшнем концерте у меня даже была такая строчка, что здесь можно провести всю оставшуюся жизнь, такое это было сильное впечатление.

Были и другие поездки: в теплые страны, в Казахстан — я регулярно езжу к своей маме, но Алтай остаётся тем местом притяжения, куда хочется возвращаться, где хочется путешествовать, о котором хочется узнавать больше и больше, открывать для себя какие-то новые неизведанные уголки, красоты, виды. Это словно толстая интересная книга, которую ещё предстоит читать и читать.

Вы сказали: «поехали на Алтай». Поехали откуда? Вы в Новосибирске живете?

Я с 1991 года живу в Новосибирске, здесь женился, у нас дочка уже взрослая. Помню, долгие годы работал практически без отпусков. Хорошо, если летом удавалось съездить к маме. В какой-то момент настали более стабильные времена, можно было посвятить отпуск каким-то путешествиям, и первое путешествие было именно на Алтай. Просто так совпало, душа, наверное, туда тянула.

Нельзя сказать, что Алтай в каких-то глухих местах очень красивый, а в других местах некрасивый. Это абсолютно не так. Я знаю, что многие люди приезжают в район Чемала, останавливаются на Катуни, где самое большое скопление туристов, и очень этому рады. Для них достаточно увидеть не самые высокие горы, эту мощную реку. Они считают, что да, они побывали на Алтае. Я их прекрасно понимаю, это действительно так, там тоже очень красиво, там своя красота. Но если есть возможность заехать в какие-то более отдалённые уголки — ты увидишь там совершенно другой Алтай. Он открывается для тебя с совершенно другой стороны. Это как кубик Рубика, который каждый раз по-разному складывается.

По профессии первой Вы кто?

По первой профессии я пианист, в 1996 году окончил консерваторию как пианист. У меня педагогическое образование и я мог бы работать концертным исполнителем, но в середине 90-х годов времена были для меня тяжёлые, и в какой-то момент я понял, что, наверное, не получится заниматься и каким-то образом зарабатывать деньги профессиональной музыкой, и я принял нелёгкое для себя решение. Из музыки ушёл и начал работать в коммерческой организации.

Я сталкивалась с таким мнением, что бардовская, авторская песня, — это что-то уже не современное. Дескать, прошлый век — романтика, которая была свойственна людям, она у костра и рождала эти песни. А сейчас, в век прагматичных людей, это уже шаг в прошлое. Ваша точка зрения?

Не соглашусь. Просто сейчас в современном мире появилось больше возможностей у молодёжи проявить себя в каких-то других областях. Тем не менее авторская песня, бардовская песня, и сейчас привлекает большое количество молодых авторов и исполнителей, достаточно скептикам один раз приехать на какой-нибудь Грушинский фестиваль, на котором собираются десятки тысяч поклонников, и посмотреть, сколько там молодёжи. Есть площадки, на которых выступают молодые авторы и исполнители. Я считаю, что совершенно однозначно у авторской песни есть своё место и своё будущее. Наша задача, авторов и исполнителей, продолжать вносить в неё свою лепту, поддерживать её, как горящий огонь.

Мне очень импонирует то, что Вы показываете всё-таки романтику, романтику этих путешествий и юмор по отношению к трудностям. Расскажите, пожалуйста, как говорится, о закулисной стороне некоторых песен. «По той же трудной дороге, где добродушный местный житель пугал…» — как это было?

На самом деле эта песня основана на реальных событиях. В стихах я описал реальную дорогу к альплагерю «Актру». Невозможно без юмора относиться к происходящему, особенно, когда на это смотришь через какое-то время. Разумеется, тогда в дороге было что-то невероятное. Машину трясло, и мы действительно болтались, как кости в банке, так что выпрыгивали из рук и фотоаппараты, и видеокамеры. Мы забывали о том, что надо следить за дорогой и снимать — уцелеть бы, удержаться в машине, тем более, что уазик был не самый современный. У него периодически открывалась дверь, и мы боялись, чтобы никто не выпал и вещи бы не улетели.

В итоге, когда мы спустились вниз и прошло какое-то время, мы не то чтобы сильно зауважали себя, что проделали такой путь, но, по крайней мере, поняли, что мы что-то в этой жизни прочувствовали такое, чего с нами раньше никогда не происходило. Когда проходит какое-то время — видимо, это свойство человеческой памяти — стираются неприятные воспоминания и остаются только хорошие, положительные эмоции.

Песня та родилась примерно через год после поездки — не сразу, не по горячим следам. Прошло время, немножко улеглись страхи, соответственно остались только светлые воспоминания и какой-то юмор по отношению к пережитым трудностям.

Песни рождаются практически после каждой поездки. Но должно придти какое-то осмысление, осознание. Ты должен «переварить» впечатления. Хотя есть у меня и другой опыт. Сегодня прозвучала песня «Доброе утро», — она написана как раз непосредственно прямо во время поездки. Как правило, я просыпался раньше всех в походе, в тот час, когда все ещё спят, и у тебя есть возможность побыть наедине с Алтаем, наедине с природой, — и как раз в этот момент приходили какие-то стихи и записывались. И позже, по возвращении, они превратились в эту песню. Бывает и так. Но большинство песен всё-таки написано уже после возвращения, когда ты вспоминаешь самые яркие моменты и стараешься их запечатлеть.

Сегодня Вы подчеркнули, что зал, в котором Вам довелось выступать, особенный.

Зал здесь потрясающий. И проходит выставка работ замечательного художника, я был на её открытии. Рашид Зиатдинов потрясающие картины пишет. Эта выставка посвящена Белухе, но у него много работ, посвящённых другим уголкам Алтая. И сам он человек светлый, и картины такие, что просто светятся. Особенно снежные вершины, белые пятна, как дополнительный кусочек света. Я сказал на открытии выставки и сейчас могу повторить, что это просто удивительно, что в сердце города, в мегаполисе, который из бетона, стекла состоит, есть такой уголок — Музей Рериха, в котором живёт дух Алтая. Здесь свет с каждой картины исходит. И петь в этом месте — это особенное ощущение — незабываемое, непередаваемое, здесь очень легко и светло.

 Рассказать друзьям:

Вся работа СибРО ведётся на благотворительные пожертвования, доход от продажи музейных билетов существенно меньше, чем затраты. Пожалуйста, поддержите нас любым вкладом: