Найдено место установленного Рерихами в 1927 году субургана Шамбалы в Шарагольчи

Игорь Янченко

Шарагольчи: по следам
Центрально-Азиатской экспедиции Н.К. Рериха

Мои прошлые многочисленные путешествия по странам Азии как-то обходили стороной такую большую и значимую страну, как Китай. И вот, в 2018 году пришло желание, интерес и решение исследовать этот древний край.

Как и во всех путешествиях, было стремление посетить места, связанные с пребыванием или деятельностью семьи Рерихов, с Центрально-Азиатской экспедицией. До этого были Индия, Монголия, Россия. В Китае особенно интересовали части гобийской пустыни, связанные с именем разбойника Джэ-ламы — одного из мрачных и противоречивых образов Дальнего Востока; а также долина Шарагольчи, в которой экспедиция останавливалась на шесть недель и построила субурган Шамбалы.

Также хотелось посмотреть на то, что из себя представляют опасные болота Цайдама; Хотан, где произошла вынужденная задержка экспедиции китайскими властями, старый город Кашгар, где останавливалась экспедиция, а также Урумчи и территории, прилегавшие когда-то к советской, а теперь казахстанской границе с Китаем в районе озера Зайсан. Интересовал и тибетский участок пути, но иностранцам в индивидуальном порядке въезд в Тибетский автономный район Китая и часть прилегающих к нему территорий заказан.

***

Старт путешествия был дан из Алтая в сторону Китая – по возможности тем же маршрутом, как шла экспедиция, но в обратном порядке. Путь пролегал через Семипалатинск, вдоль озера Зайсан, к Тополеву Мысу (где Рерихи садились на пароход до Омска). Дальше пришлось ненадолго отклониться от маршрута экспедиции, так как к Тополеву Мысу она пришла из Китая, перейдя через Тарбагатайский хребет в местечке Кузеюнь (где располагался тогда советский погранпост). В настоящее время в Кузеюне (современное название — Шорбас) нет перехода через границу — ближайший переход находится в районе Майкапчагай-Зимунай.

Из небольшого городка Зимунай на автобусе доехал до столицы Синьцзяна (Китай) — Урумчи. Дорога пролегала несколько в стороне от пути экспедиции, пока не достигла города Карамай, от которого следовала, в целом, маршруту Рериха.

Сейчас это современная скоростная магистраль. Путь проходит через степи, большую Джунгарскую впадину, невысокие горы; вдоль дороги встречаются юрты; в дальнейшем, справа, становятся видны вершины Тянь-Шаня, ближе к Урумчи появляются окультуренные поля, сады.

Урумчи сегодня — это современный город, на въезде встречают блоки высотных многоквартирных домов, многоуровневые дорожные развязки и пробки. В городе есть и современные дома из стеклобетона, и укромные улочки, где в небольших лавках уйгуры продают лепёшки, мясо, овощи; есть парки, красивые ухоженные клумбы с цветами.

Из Урумчи дорога ведёт через Хами, город в автономном районе Синьцзян на границе с провинцией Ганьсу, в Дуньхуан — город-оазис, возле которого находятся знаменитые буддийские пещеры.

Оазис начинается с многочисленных садов, сам город современный, ухоженный. В прошлом он служил для торговых караванов воротами в Китай. В настоящее время хорошо экономически развит, привлекает множество туристов, которые заполоняют центр города, где находится ночной базар, многочисленные кафе и рестораны. К городу прилегают большие песчаные дюны.

***

Но целью был не сам город или оазис, он служил лишь отправной точкой, от которой я намеревался добираться до долины Шарагольчи. По карте ближайший к долине населённый пункт назывался Дангченгван, но на местном автовокзале сказали, что автобусы в такой пункт не ездят. Решил добираться на попутках. Сначала пошёл пешком, желая больше ознакомиться с оазисом (да и не очень понимая, как выбраться на окраину города на общественном транспорте или расспрашивать об этом по-китайски). Пройдя 15 километров, пообщавшись с местным пчеловодом и другими жителями, встретившимися на пути, вышел на окраину оазиса. Долго ждать не пришлось — меня взяли двое местных мужчин и по современной трассе довезли до перекрёстка в пустыне, где находился поворот на Дангченгван, откуда вскоре местный монгол довёз меня до самого городка, высадив на главной его улице.

Дангченгван или Субэй, как в основном его называют местные жители (потому на автовокзале и не поняли про Дангченгван), — это небольшой, 15 – 20-тысячный городок, центр Субэй-Монгольского автономного уезда. Там проживают, согласно статистике, около 31% монгольского населения — это те самые курлукские монголы, упоминаемые Ю.Н. Рерихом в книге «По тропам Срединной Азии» и Н.К. Рерихом в путевом дневнике «Алтай-Гималаи»; остальные — это китайцы, и небольшой процент составляют тибетцы.

Сам городок очень аккуратный, чистый, ухоженный, хорошие дороги, есть большой культурный и спортивный центры, два больших парка на окраинах и несколько поменьше в самом городе, магазинчики, супермаркеты, рестораны, рынок, много небольших заведений общепита, где местные жители, в основном, питаются (дома часто не готовят, а идут туда или приносят готовую еду домой). Живут большей частью в многоквартирных домах, есть и достаточно высокие здания, хотя ещё существуют и старые частные небольшие дома с подворьем, где держат животных. Надписи дублируются на старомонгольском языке, есть памятник Чингисхану, да и везде поддерживается монгольский элемент культуры: в символике, в языке, в украшении домов, машин, в одежде. Проводятся национальные культурные мероприятия, за городом существует музей монгольского быта, где можно попробовать монгольскую еду, есть мастерская по пошиву традиционной монгольской одежды и изготовлению традиционной монгольской утвари. Сами местные монголы продолжают разговаривать на своём языке, придерживаются многих традиций, хотя и ведут современный образ жизни, слушают монгольскую музыку и гордятся своей историей и национальной принадлежностью.

Пройдя весь этот небольшой городок, на окраине увидел буддийский храм. Изначально заходить туда не предполагал — хотелось скорее продолжить движение в сторону долины Шарагольчи, но так как это был первый встреченный в Китае буддийский храм, да и ещё в районе стоянки экспедиции, то решил зайти.

***

В храме только что закончился какой-то праздник или служение. Городок маленький, даже китайские туристы редко его посещают, а иностранцы, похоже, там вообще редкость, поэтому, находясь в храме, я невольно притягивал внимание людей. Через некоторое время подошёл молодой высокий парень и пытался что-то спросить. По-китайски я знал только пару слов, а остальные не знали английского, поэтому основным средством для общения, как это принято в Китае, стал онлайн-переводчик на смартфоне, к которому добавились несколько китайских, английских, а также монгольских слов, ещё не забытых со времён поездки в Монголию. Электронный перевод был весьма приблизительным, но удалось объяснить, в общих чертах, цель своего визита в эти места. Молодой парень оказался местным ламой — одежду лам они одевают только на время службы, а в остальное время одеваются и живут как обычные люди. Лама и остальные люди заинтересовались, угостили фруктами с алтаря; хотелось тоже что-то подарить, но с собой оказался только обыкновенный камень, подобранный на Алтае, у подножия Белухи, его и отдал, сказав, что для многих у нас эта гора равна их Кайласу. Подарок был с благодарностью принят и положен у стоп статуи Цзон-Капы в храме. Это установило ещё более дружелюбное отношение.

Парень-лама говорил, что в долину Шарагольчи мало кто ездит, и добраться туда будет непросто. Ни про экспедицию Рерихов, ни про построенный ими субурган никто не слыхал, даже из людей старшего поколения. Неожиданно молодой лама, с которым и завязался изначально разговор, предложил сам отвезти меня в Шарагольчи.

Надо было зарегистрироваться в полиции, поэтому отложили поездку на другой день. На ночлег устроили в одной из комнат при храме. На следующий день неожиданно нашёлся переводчик — местная девушка-монголка, которая неплохо говорила по-английски и немного по-русски — она уже год училась в Санкт-Петербурге и приехала домой на каникулы. Вместе с ней и ещё двумя монголами поехали в долину Шарагольчи.

По общедоступной карте было не очень понятно, где точно пролегал путь экспедиции и в каком месте могла быть стоянка. За городком Субэй, расположенном на равнине, начинались горы. Через небольшой перевал мы добрались до местности под названием Мачен, где посетили одно обоо (место поклонения местным духам) и старую, полуразвалившуюся ступу; достигли места слияния рек Данхэ и Емахэ, затем направились вверх вдоль течения реки Данхэ непосредственно в саму долину Шарагольчи, которую проехали вдоль почти полностью.

Долина находится на высоте 3100 – 3200 м над уровнем моря в природном парке, в ней обитают многие виды диких животных, птиц. Из Субэй туда ведёт хорошая асфальтированная дорога, хотя местность почти необитаемая на пару или более сотен километров, есть лишь кошары, где живут пастухи.

Был конец июня — начало июля, время года, когда там находилась экспедиция Рерихов, и погода очень соответствовала описанию участников экспедиции: дождливо, облачно, скорее осень, чем лето, вершины гор скрыты в облаках. Точное место стоянки не нашли — не было времени долго искать. Лама показал, где находится перевал Улан-Дабан, на который отправилась экспедиция Рерихов после стоянки в Шарагольчи.

Дело осталось незаконченным, было желание вернуться сюда снова. Лама обещал поинтересоваться, знает ли кто-нибудь из старшего поколения о месте стоянки экспедиции и субургане.

***

Ещё несколько дней провёл у монголов в Субэй и отправился дальше по примерному пути экспедиции через Цайдам и его знаменитые болота, описанные в экспедиционных дневниках. Примерному – потому что путь Рерихов, перевалив через Улан-Дабан, шёл несколько восточнее, чем проложена современная автомагистраль (маршрут экспедиции и современная дорога соединяются приблизительно в районе городка Цайдам).

В наше время пересечь Цайдам не составляет никакого труда — отличная автомагистраль, по две полосы в каждую сторону, проходит через пустыни, горные хребты, солёные равнины, болота, большие солёные озёра. Белая корка соли покрывает поверхность земли.

Дорога доходит до города Голмуд и далее — в сторону Тибета. Индивидуально проехать в Тибетский автономный район почти невозможно - нужны специальные пропуска, сопровождение гида и арендованный автомобиль. Административная граница проходит по перевалу Танг-Ла, и хотя до него была ещё не одна сотня километров, проезд в сторону Тибета иностранцам оказался запрещён уже начиная с поста, расположенного у отрогов хребта Куньлунь (в 20 км от Голмуда).

Свернув с пути экспедиции Рерихов на восток, посетив Синин, центр провинции Цинхай, и некоторые её отдалённые районы, которые относятся к Восточному Тибету, я вернулся в Голмуд и направился через пустынные районы Цайдама и гор Алтынтаг в сторону Хотана, где экспедиция Рерихов была вынуждена провести несколько месяцев из-за задержки местными властями. В горах Алтынаг, по словам Е.П. Блаватской, в неких скрытых подземельях существует огромная, превышающая любые человеческие книгохранилища библиотека,

Хотан сейчас — современный город с многоэтажными зданиями, красивой центральной площадью. До сих пор существует две части города — уйгурская и китайская. Китайская выглядит более современно, а в уйгурской сохраняется среднеазиатский колорит. Возле парка в центре города можно ещё увидеть остатки осыпающейся старой городской стены.

В своё время Рерихи писали, что никто ещё не проникал вглубь пустыни Такла-Макан, на окраинах которой находится Хотан. Сейчас проложены, как минимум, две дороги, пересекающие пустыню, существуют автобусные маршруты. Один из них ведёт из Хотана в Аксу, город, также расположенный на пути экспедиции (между Кашгаром и Урумчи). Экспедиция преодолевала это расстояние в течение продолжительного времени, сейчас на это уходит 5-7 часов автобусом по современной асфальтированной дороге через пустыню.

Пустыня впечатляет. Интересно, что часто прямо на песках и барханах растут деревья, и довольно немаленькие — выглядят, как лес на песках.

Из Аксу на поезде выехал в Кашгар, следуя по пути экспедиции, но только в обратном направлении. С одной стороны вздымались горы Тянь-Шаня, с другой стороны, в песочной дымке, вдаль простиралась пустыня Такла-Макан.

Кашгар сейчас также современный город с многоэтажками, но сохраняется и более старый, традиционный город, часто, к сожалению, осовремененный для туристов, но, в целом, здесь чувствуется дух Средней Азии, в отличие от других китайских городов.

Из Кашгара решил ещё раз съездить в Хотан, так как первое пребывание было слишком коротким, к тому же, хотелось проехать по этому участку пути экспедиции.

Выехав из Хотана в Кашгар, Н.К. Рерих сетовал об отсутствии дорог в этих местах, при возможности их прокладки. Теперь проложено не только отличное современное шоссе, но и железная дорога из Кашгара в Хотан и, если выехать рано, то можно, погуляв пару часов по Хотану, к позднему вечеру вернуться в Кашгар.

По дороге проезжаешь упомянутый в дневниках экспедиции маленький городок на краю пустыни — Пиалма, в котором сейчас стоят многоэтажки, со стороны Куньлуня виднеется поворот на оазис Санджу — оттуда экспедиция пришла, спустившись с Гималайских высот через перевал Каракорум из Ладака (Индии). Сам хребет Куньлунь не было видно из-за песочной дымки.

***

В 2019 году было решено ещё раз попытаться найти точное расположение стоянки экспедиции в долине Шарагольчи, а заодно и посетить своих новых монгольских друзей. Поиски, расспросы в рериховских кругах результатов не дали — никто не владел информацией о точном месте стоянки и субургане Шамбалы в этой долине.

Попасть в Субэй удалось только в конце октября. Погода в горах была уже прохладная, хотя в самом городе стояла красивая жёлтая осень. Монгольский лама, с которым мы подружились в прошлый визит, был рад мне помочь и снова съездить в долину, чтобы попытаться отыскать место стоянки экспедиции Рерихов. Он сообщил, что нашёл пожилую женщину, которая, возможно, знает это место (которое видела в детстве). Мы посетили её, однако поначалу она не очень хотела ехать в Шарагольчи, хоть и выказывала дружелюбие. Всё-таки в назначенный день она согласилась, и мы вчетвером — лама, его подруга (местные ламы, хоть и принадлежат жёлтошапочникам Гелугпа, но заводят семьи и детей — так было и во времена Рерихов), пожилая женщина и я тронулись в путь.

Выехали затемно, на заре въехали в долину Шарагольчи. День выдался безоблачным, белоснежные вершины красиво сверкали на голубом небе. В долине местами уже лежал снег, по реке плыли льдины — начинался ноябрь.

Поехали по мосту через реку Данхэ (или Шарагол по-монгольски) на её правый берег. Стоянка же, по всем описаниям, должна была быть на левом берегу. Решил подождать и посмотреть, какое место укажет женщина, хотя было очевидно, что оно не будет стоянкой экспедиции Рерихов. Действительно, это было плоское место, и по очертаниям окружающих его гор, в сравнении с теми, что были на пяти фотографиях, сделанных во время экспедиции Рерихами, было видно, что это не место субургана. Возможно, здесь экспедиция могла остановиться на ночь перед переправой через реку Шарагол (куда вышла, перевалив через перевал Кашгар, пройдя плато и долину реки Емахэ и выйдя через широкое ущелье в горах Икхе-ула.

С помощью онлайн-переводчика убедил ламу вернуться и исследовать места на левом, южном берегу реки. (Река широко разливается многочисленными рукавами по долине, поэтому берег — это условное понятие, крайний рукав). Вдоль левого берега проходит хорошая асфальтированная дорога, по ней мы и поехали на юго-восток. Справа за окном виднелись снежные пики Наньшаня и перевал Улан-Дабан, через который экспедиция перешла после шестинедельной стоянки в долине Шарагольчи, направляясь к болотам Цайдама и далее в Тибет.

Пока ехали, пытался найти соответствие гор на фотографиях с реальными горами за окном машины. Была большая уверенность, что место лагеря должно быть где-то поблизости. И… в один момент показалось, что вижу схожие очертания. Мы остановились, несколько раз сверялись с разных позиций. Несмотря на то, что экспедиционные снимки сделаны летом, а сейчас горы были покрыты снегом, очертания и изгибы склонов соответствовали. Все согласились с тем, что это те же горы.

Это вселило надежду. Теперь надо было найти остальные рельефные детали, которые были на старых фотографиях. Была надежда на ориентир в виде субургана, пусть если и не целого, то частично разрушенного, хотя лама, который регулярно объезжает эти места, по долгу службы, да и сам родом с этих мест, не видел ничего подобного в этой местности. Дорога проходила вдоль небольших многочисленных холмов, расположенных перпендикулярно к ней и горам Наньшаня, которые на старых снимках тоже просматривались. Но холмы тянутся на несколько километров вдоль дороги, и найти именно то, нужное место, непросто. Иногда находили будто бы «правильные» холмы, но местность в другой части снимков не соответствовала.

Вначале мы поехали по дороге в обратную сторону, ища соответствия, потом вернулись на юго-восток, но не могли найти ничего, соответствующего старым снимкам. В конце концов, вместе с ламой вышли и прошлись по холмам пешком, а женщины в машине поехали далее в юго-восточном направлении и остановились на небольшом изгибе дороги, где удобно припарковаться (нам место их остановки поначалу видно не было).

Шли по холмам, всматривались в очертания гор, но, несмотря на сходство, всё-таки они явно не соответствовали тому, что было на старых фотографиях. В этот раз мы уже отчаялись найти место лагеря экспедиции и, увидев с очередного холма машину, собирались спуститься и возвращаться домой.

Вдруг в голову пришла мысль, что, возможно, субурган снесли, когда строили дорогу, поэтому мы его и не находим, и место лагеря так же может быть там, где сейчас проходит дорога. Высказал это соображение ламе, он согласился. Несколько секунд спустя мы почти одновременно взглянули вниз в сторону машины - и лама закричал, как умел, по-английски: «Вот он, нет субургана!» В то же мгновение и я увидел в нескольких десятках метров за дорогой, где стояла наша машина и куда мы собирались спускаться, некий земляной квадрат с горкой камней посреди.

Уверенность в находке росла, так как контуры квадрата очень напоминали контуры субургана на старых фотографиях экспедиции. Имелся ещё один признак — ручеёк, который в 1927 году устроил наводнение, когда экспедиция стояла лагерем в Шарагольчи. Но надо было проверить расположение холмов, и мы спустились вниз к этому земляному квадрату, отошли от него на нужное расстояние — все детали на фотографиях экспедиции и реальной местности совпали! Только добавился столб электричества с проводами, и совсем немного была срыта оконечность одного из холмов слева, если смотреть на старые снимки. Видимо, оттуда брали землю при строительстве дороги. Контуры земляного вала-квадрата так же соответствовали расположению субургана на фото.

Сама местность — плоская площадка, ручей поблизости, действительно, очень неплохое место для стоянки. Не оставалось никаких сомнений, что это и есть место лагеря экспедиции Рерихов в долине Шарагольчи, а земляной квадратный вал с горкой мелких камешков внутри — остатки субургана. Речушка, ставшая причиной разрушительного наводнения во время стоянки экспедиции, в начале ноября представляла из себя чистый, прозрачный ручеёк, который можно легко перешагнуть.

***

Лама воспринял находку с энтузиазмом, рассказал о ней своим знакомым и друзьям, в том числе и журналисту местного монгольского телевидения, который заинтересовался и тоже решил съездить туда. Через неделю мы ещё раз поехали на место стоянки лагеря Центрально-Азиатской экспедиции Н.К. Рериха, уже с журналистом. Мы сделали съёмку лагеря и то, что осталось от субургана. Произвели аэрофотосъёмку с квадрокоптера. Журналист взял у нас с ламой интервью.

Лама подумывает о том, что можно было бы восстановить субурган. Конечно, тут нужно будет и согласие местных властей, ведь это исторический памятник — на данный момент прошло почти сто лет со дня его сооружения.

Мои новые друзья хотели бы иметь больше информации об экспедиции, о её пребывании в этих местах. Но всё, что можно было им предоставить на данный момент, так это онлайн-переводы с электронных вариантов книг. Нужны качественные переводы на китайский или на старомонгольский языки.

В 2020 году отмечается 70-летие Субэй-Монгольского автономного уезда, поэтому возникает и повышенный интерес к своей истории. Если монголы решат восстановить субурган, думаю, было бы замечательно, если и наша сторона приняла бы посильное участие в увековечении пребывания экспедиции наших великих соотечественников в этих местах. Объединяющие идеи Рерихов об общих культурных истоках народов Азии и России нашли бы своё практическое воплощение.

Пробыв полмесяца у монголов в Субэй, вернулся домой, в Россию. Есть проект дальнейшего исследования данного района, с прохождением путями экспедиции Рерихов от монгольской границы на юг, с посещением замка Джэ-ламы, урочища Шибочен, прохождением перевала Кашгар и Улан-Дабан с выходом к Цайдаму. Был бы интересен и проход местами экспедиции в районе Тибета, а также от Хотана до перевала Каракорум на индийской границе, но это уже другие средства и, главное, организационные сложности.

 Рассказать друзьям:

Вся работа СибРО ведётся на благотворительные пожертвования, доход от продажи музейных билетов существенно меньше, чем затраты. Пожалуйста, поддержите нас любым вкладом: